Поездка на ИЖ-Комби из Петербурга в Нарьян-Мар
Да уж, это был явный перегруз! Задние брызговики касались земли. Рессоры, при ближайшем рассмотрении, оказались лежащими на первых отбойниках: они вытянулись в прямую линию, и мне даже казалось, что они вот-вот выгнутся в обратную сторону. Машину я, конечно, жалел. Но при этом знал, что «Комби» имеет очень крепкий кузов — всяко крепче какой-нибудь «Нивы», и что если ехать в меру аккуратно, то страшного ничего не произойдет.
В ногах водительского места стоял запасной аккумулятор, сиденье было сильно сдвинуто вперед. Спинка сиденья располагалась практически вертикально из-за разного барахла, давившего на нее сзади. Машина была набита до предела не только нашим снаряжением, инструментами, и прочими нужными в путешествии вещами, но и несколькими коробками еды, которую передали Ольга с Ильей.
Начиналось утро. Я курил, стоя возле машины, которую поставил вчера здесь, неподалеку от дороги. Все тело ныло после короткой ночи, проведенной в позе расплющенного эмбриона в этом вот самом сидении. Заспанная Наташка в кабине выглядела явно очень недовольной. Вчера мы так и не нашли подходящего места, чтобы поставить палатку, и поэтому нам пришлось спать вот так прямо в машине, свернув с трассы на какой-то проселок, который оказался даже не дорогой, а просто каким-то съездом, который закончился кучей старого бетона и грязным пустырем. Хорошо, что в темноте я не видел куч говна, пустых бутылок и разбросанного мусора. А то пришлось бы в полуспящем состоянии тащиться дальше, в поисках более приятной стоянки.
Сейчас, конечно, я совсем не чувствовал себя отдохнувшим, но полагал, что мы доедем теперь до Тотьмы, в которой, наверняка, есть какое-нибудь кафе и дальнобойщицкая стоянка с эстакадой. Меня сильно волновал ужасный шум, иногда раздававшийся из-под нашего днища, но я так до сих пор и не понял, что же конкретно может так шуметь. Мост? Коробка? Может, что-то в выхлопной системе?
Позади остались Вытегра и Вологда. Впереди нас ждали еще 1300 километров до парома, на который мы должны любой ценой успеть за два дня, и который отвезет нас в Нарьян-Мар. Я выкинул щелбаном бычок, влез на свое место. Двигатель, который я завел минут пять назад — уже прогрелся, и сейчас работал ровно и спокойно. Включил заднюю. Мы аккуратно развернулись, а потом подползли к трассе. Никого нет, можно ехать.
Вряд ли кого-то заинтересует дорога до этого места. Все вполне обычно, легко и приятно. За исключением одного сложного грейдера между Подпорожьем и Вытегрой, размокшего от дождя и превратившегося в некое подобие "отличной лесовозной дороги".
Сейчас же под нами летит асфальт, пускай и не очень хороший, а впереди я уже вижу огромную толпу фур и здания с разноцветными вывесками. Именно то, что нам нужно! Кафе, стоянка, эстакада! В кафе, правда, мы ограничились просто наливанием кипятка в наши «дошираки». Поели сидя в машине, наблюдая через окошки за просыпающимися дальнобойщиками.
Какие стандартные и привычные типажи! Вот в кабине огромной «вольвы» уже минут десять происходит какое-то шевеление за задернутыми занавесками. Потом, наконец, открывается дверь, на асфальт выпрыгивает помятый полный мужичок с полотенцем через плечо. Он трет рукой небритое лицо, чешет глаза и зевает. Затем, почесывая под тельняшкой пузо, идет куда-то в сторону душевых, полотенце через плечо. У людей начинается новый рабочий день. Я, при этом, допиваю чай. Меня клонит в сон. Да и Наташка тоже хочет спать. По небу в нашу сторону ползет плотная темная туча — видимо, сейчас опять ливанет. Ну что же, эстакада подождет полчасика. А я ведь ночью нормально не спал. Сейчас, понятное дело, сильно удобнее не станет, но все-таки усталость берет свое.
Позднее я открываю глаза и вижу, как по асфальту ручьями течет вода недавнего ливня. А теперь уже и не капает. Мы подъезжаем к эстакаде. Но вблизи она оказывается, мало того, что не москвичевского калибра, да еще и перегороженной толстой трубой, закрытой на навесной замок. Хранителя ключа я искать не хочу. Где его взять сейчас, в 8 утра? Скорее всего, он обитает здесь же, в домике с вывеской «МАСЛА», но я не хочу никого беспокоить. Просто кое-как закатываюсь на рампу передними колесами, глушу мотор, ставлю машину на передачу, и лезу под днище, в лужи и грязь, наступая на пустые канистры из-под разных технических жидкостей.
Меня, конечно, беспокоит коробка. Но на вид там все хорошо. Я решаю просто залить туда еще масла (вдруг все вытекло само?), но у меня нет шприца. Но есть бутылка-полторашка, изолента и, кроме того, — тут же среди мусора я вижу обрезок какого-то шланга. В результате у меня получается нечто вроде гигантской клизмы. Однако при попытке воспользоваться ею, половину масла я выливаю наружу. Оно течет по рукам в рукава моей чистой куртки, но что-то все-таки попадает внутрь. Правда, я достаточно быстро понимаю, что это был мартышкин труд, так как масла там и так полно. Ну да ладно. Много не мало! Закручиваю пробку и успокаиваю себя тем, что под днищем ревет точно не коробка. Наверно, эти страшные звуки издает и не редуктор. Скорее всего, просевший под нашим весом мост просто соприкасается с выхлопной трубой. Во всяком случае, пока ничего не отвалилось. Даст бог, не отвалится и дальше. С этими мыслями я сажусь на сиденье и хватаюсь скользкими руками за руль. Надо ехать дальше.
И мы отправляемся. Доезжаем до моста через реку Сухона, что в Нюксенице, а за мостом попадаем на очень живописную и приятную дорогу. Доезжаем до границы Вологодской и Архангельской областей, а потом, как-то неожиданно и по моему недосмотру — оказываемся в самом центре Великого Устюга, вместо того, чтобы объехать его по окраине. Да что ж ты станешь делать! Пару часов назад просто нашел поиском «Великий Устюг», и попросил ехать туда. И теперь мы стоим на какой-то грязной улочке, пялимся на реку. На другом берегу, по всей видимости, «резиденция Деда Мороза». Я злобно тыкаю пальцами в навигатор, пытаясь найти самый простой путь, чтобы убраться отсюда, и чуть позже мы начинаем плутать по другим узким улочкам, проезжаем нерегулируемые перекрестки с плотным движением, трогаясь с места в подъемы с нашим загрузом, при котором не держит даже ручник. Но, в конце концов, все же выбираемся из этой западни.
Не знаю почему, но конкретно Великий Устюг нам отчего-то совсем не приглянулся. В отличие от той же Вытегры или многих других приятных городков, которые мы проезжали на протяжении всего маршрута: чудеснейшей Вологды, или, например, Сыктывкара. Видимо, это какие-то субъективные впечатления. Нечего хорошего не скажу и о Котласе, который также мне ужасно не понравился. Он был почти сразу после Великого Устюга. Мрачный городок без четких границ, с разрозненными серыми пятиэтажками. Поросший бурьяном пустырь с кучами земли, над которым красуется транспарант, что это, мол, аж целый Сквер, организованный в честь какой-то громкой даты.
После Котласа мы проезжаем деревню Коряжму, где мы опять останавливаемся у кафе, покушать котлеток с пюрешкой. После еды я вылезаю из машины, смотрю вокруг, и меня переполняют самые тревожные предчувствия касательно дальнейшей дороги. Здесь перед кафе тоже расположена стоянка. Но забита она отнюдь не фурами, а огромными полноприводными КамАЗами-лесовозами и «вахтовками» с символикой «Газпрома» на бортах. Это наводит на мысли о чем-то тяжелом и труднопроходимом. Мысли очевидны: «Зачем нужны такие брутальные машины? Конечно, чтобы хорошо гонять по всяким буеракам!»
Из кафе выходят двое и направляются к соседнему с нами КамАЗу. Водитель — суровый страшный кавказец с золотыми зубами и шрамом через все лицо, и его товарищ — чуть менее страшный, но явно столь же опасный человек. Видя нашего Комби они сразу направляются ко мне, доставая на ходу сигареты, улыбаются и, подойдя, здороваются.
В общем, все как обычно: такие страшные на вид люди при личном общении оказываются вполне нормальными и приятными ребятами. Спрашивают о моем «риалитете», мол, как едет, сколько жрет, сколько прет. Расспрашивают о байдарке, закрепленной на багажнике. Человек со шрамом явственно интересуется конструкцией лодки и технологией, по которой она изготовлена. И я все больше чувствую, что где-то тут вот-вот уже начнется настоящий Север. «А вы вэд на рыбалку?» «Да не, так катаемся» «Ну, значыт, на охоту» «Да не, какая там охота?» «С охоты?» «Да в Нарьян-Мар, там у нас большая лодка» «Ууу, далеко еще вам, ну счастливо доехать! Молодцы, удачи вам!». Беседа приободряет меня. Мы заводимся и едем дальше в неизвестность. И спустя 20 минут неизвестность эта оказывается не такой уж и плохой: асфальт становится ровнее. Трасса приобретает в вечернем освещении какой-то сказочный вид. Мы попадаем на одну из тех разновидностей дорог, которые я так люблю. Не самый лучший асфальт, но все постоянно прямо, в окружении прямых светлых сосен. И ни души кругом. Я зря боялся!
Последняя наша ночевка в пути происходит с комфортом среди этого бесконечного соснового бора. В определенный момент мы просто видим дорогу, уходящую в лес от шоссе, сворачиваем, и быстро находим себе местечко среди елочек на мягком мху. Палатка у нас сейчас ольгина, так как наша осталась зимовать на лодке. В сгущающихся сумерках мы долго пытаемся разобраться с этой огромной тяжеленной «полубочкой»; так и не разбираемся, что к чему — и просто растягиваем ее шнурами между машиной и ближайшими деревьями. Какое же это удовольствие: всю ночь спасть, вытянувшись в полный рост. Рано утром отправляемся дальше.
Это уже республика Коми. На указателях русские надписи дублируются на языке коми. Это очень необычно, в других регионах подобное не практикуется. Завтракаем в кафешке, позднее заезжаем в Сыктывкар, где я без всяких проблем покупаю себе несколько коробок патронов. Городок, кстати, на вид ничего особенного, но энергетика в нем весьма приятная. После Сыктывкара мы направляемся к Ухте. Дорога здесь делается еще более живописной, но при этом извилистой.
И на одном из крутых поворотов я все-таки задремываю. Тут же мы оказываемся на обочине, севшими на днище в хорошо взрыхленный другими колесами песок. Видимо, мы здесь такие не одни — любители поспать. Самостоятельно, конечно, мне не вылезти. Лебедка где-то закопана в самом низу, но к счастью, место тут оживленное: почти сразу рядом останавливается другая машина: меня без лишних слов цепляют на стропу, выдергивают.
Затем, мы традиционно курим с водителем, пришедшим на выручку, он традиционно выясняет кто мы, откуда и куда, «скока жрет — скока прет». Мы сердечно прощаемся, и впереди у нас Ухта. А после нее, уже вечером, мы оказываемся на развилке. Перед нами новая дорога.
Именно она вызывала у меня основные вопросы во время сборов; именно ее я боялся. Раньше здесь была легендарная «Коми-Трофи», по которой нас везли в качестве пассажиров в 2011 году. Зимник был труднопроходим в летнее время, по нему с трудом проползали даже грузовики 6х6. Сейчас же я наблюдаю уходящий вдаль асфальт. Эту дорогу проложили прямо так, через болото, без всяких сантиментов. И вот она, идеально ровная, прямая как стрела, прорезает заросли покосившихся елок, и мне кажется, что на нее, при желании, можно сажать самолеты.
Я пытаюсь выковырять из-под кучи вещей насос, с тем, чтобы подкачать колеса. Издалека приближается легковая машина. Из крохотной точки она растет и растет до нормальных размеров, тормозит около меня. Из окошка высовывается человек и интересуется — что это я такое делаю, и не нужна ли мне помощь. «Но ведь у меня есть электрический компрессор! Зачем ты мучаешься с насосом?». Я в ответ смеюсь и объясняю, что не для того сейчас выкапывал его с самого дна, чтобы вот так вот взять и надуть колеса компрессором, благодарю водителя. Он желает мне счастливого пути и уезжает. Я тоже сажусь за руль, выезжаю на асфальт, и постепенно разгоняю машину до такой скорости, с которой она только может сейчас ехать. Около трехсот километров до цели. Похоже, успеваем! Не так ли, Наташка? И по сторонам от нас улетают назад болота, покрытые бессчетными кривыми елочками и разноцветным мхом. Впереди пустая трасса, сходящаяся в точку. Над нами серое небо.
Разумеется, ничто не вечно. Километров через 30-40 все это кончилось. Начался разбитый грейдер, на котором подвеска опять застучала и заскрипела. Казалось, это длилось очень долго. Но нет! Грейдер сменился совсем уж развороченным песком и щебенкой. Появилась и строительная техника — теперь мы попали на строящийся участок дороги. Машина регулярно билась защитой двигателя о камни и песок; мы взревывали мотором в ямах, выбрасывая из-под колес фонтаны жижи. Затем началась сплошная щебенка с колеями. Все это было насыпано под укладываемый тут же асфальт.
Я не знаю, каково в этой дороге соотношение частного и государственного капитала, но вроде как, очень большую ее долю строит именно «Лукойл». И он, скажу я вам, делает это просто замечательно! Выше я писал, что трасса проложена прямо через болото; что она при этом находится в идеальном состоянии. И теперь, задевая днищем за отдельные камни — я воочию убеждался, как бодро ее строят. Щебень на соседней полосе ровняли катком, накрывали сеткой, и тут же закатывали в асфальт. А мы понуро тащились по объезду. Но я предполагал, что на обратном пути всего этого мы уже не увидим. Так оно и оказалось, кстати. Но пока, с сильным креном я пытаюсь пробраться по колее от грузовика и ничего себе не оторвать при этом. Вот, впереди уже виднеется новый асфальт. Еще немного грохота — и мы оказываемся там.
Вот и указатель на Ираель. Там же огромная работающая заправка, на которую мы сворачиваем. И далее, после 10-минутного отдыха, снова пустая дорога. Асфальт до самой Ижмы. Весьма коварное, кстати, место. Только разгонишься по совершенно гладкой поверхности, как тут же попадешь в яму. Лишь бы не порвать колесо или чего еще. Но потом — ты опять пару километров можешь ехать по совершенно ровному асфальту.
В общем, к месту погрузки мы добрались под утро. После Ижмы было примерно пятьдесят километров грунтовки, при этом весьма плохой и тяжелой для перегруженной машины. Потом, если мне не изменяет память, в Ыргеншаре опять начался асфальт, и так было уже до конца. То место, к которому мы стремились, называется Кабелем. Просто дорога, ныряющая вниз к реке, и упирающаяся прямо в воду. Тут уже стоят в тишине другие машины. Все их обитатели, конечно, спят. Мы останавливаемся, я выхожу осмотреться. Вон же — кучка спящих легковушек поодаль! Снова садимся в машину, пробираемся туда, взгромождаемся на пригорок с травой и видом на Печору. Я засыпаю буквально на ходу, и все неудобства отдыха внутри машины нам сейчас совершенно безразличны, так как мы добирались до этого места почти сутки без перерыва.
Пару часов спустя я уже хожу вокруг, прислушиваясь к разговорам других водителей, стоящих кружком. Они, вероятно, все нарьян-марские, так что я даже не пытаюсь вписаться в беседу. Появлялся человек с баржи, обошедший все машины, поглядевший на их номера, и сверившийся с какой-то мятой бумажкой, имевшейся при нем. Напротив Ижа он так же остановился, посмотрел в свою бумагу, пошевелил губами, чиркнул галочку ручкой, и ушел. Теперь-то я окончательно уверился в том, что мы без проблем погрузимся. Баржа, кстати, стоит внизу под берегом. Но так как никто никуда не торопится, то и я просто продолжаю слоняться. Появилась Ольга, недавно приехавшая с очередной фурой. Теперь все в сборе.
В общем, не прошло и трех часов, как баржу переставили к тому месту, где основная дорога уходила прямо в реку. Все расселись по машинам, прогрели двигателя, а затем выстроились в ожидании. Вскоре один из работников баржи подал знак, и первыми вниз покатились грузовики, аккуратно пятясь задним ходом под уклон со своими длиннющими прицепами. После них по очереди поехали легковушки, разворачиваясь перед рампой и заезжая на баржу задом. Так поступил и я. Дальше все происходило уже быстрее: рампу подняли, буксир перестал прижимать баржу к берегу, затем оттащил ее на глубину, где матросы поставили ее на якорь.
Буксир отшвартовали, он совершил какой-то маневр, и через пару минут уже швартовался своим носом к нашей корме. А минут через пятнадцать мы устремились вниз по течению, к Нарьян-Мару. Вместе с другими пассажирами я отправился в рубку — оплачивать проезд. С оплатой, кстати, тоже был интересный момент. Стоимость перевозки зависит от длины автомобиля, и я рассчитывал платить по самому дешевому тарифу, как за автомобиль до четырех метров. «Москвичи» - они и в самом деле, почти укладываются в этот предел. Ну, как… В смысле они все имеют длину 4.05м — ведь это же почти что «менее четырех»! Мне, правда, на слово не поверили, и даже пошли измерять машину рулеткой. Но в результате измерений, было признано, что четыре плюс-минус лапоть — это, действительно, «до четырех», и таким образом, я смог оплатить поездку по минимальной таксе. В противном случае, у меня просто не хватило бы денег. Впрочем, даже если бы это все не прокатило, то я собирался просто снять один из бамперов, и тогда все было бы совсем по-честному. Подумаешь, пару болтов открутить!
Я сидел в кабине с заведенным мотором и работающим отопителем. Оплаченная квитанция валялась на торпеде, трепеща в потоках теплого воздуха. Погода совсем не радовала: дул сильный северный ветер, над рекой гнало туман, накрапывал дождь. Как только мы обогнули мыс, на котором стоит Усть-Цильма, в тупой нос баржи сразу начали бить короткие речные волны. На берегах местами виднелся снег. Мы двигались к морю. Наташка ушла устраиваться в каюте, а я сидел, развалившись на пассажирском сидении. Собаки спали на водительском месте. Баржа сотрясалась под ударами волн; Комбик слегка подрагивал. И другие машины так же раскачивались в такт ударам на своих пружинах и рессорах. Через каких-то 20 часов мы будем возле нашей лодки.
Понравилась статья? Поддержите нас
С вашей помощью нам будет легче готовиться к новым походам, продолжать наши исследования, и дальше публиковать уникальную информацию об Арктике.
Комментарии
Да, записываться заранее надо.
Вот тут вся информация по паромам: vk.com/topic-58265876_37826522
RSS лента комментариев этой записи